На необитаемом острове
Я встретил русского.
Это был Витус Беринг.
Он гладил брюки.
На вопрос «зачем?» Он ответил,
Что ровно в семнадцать минут пятого
Придет инкассатор.
Она ― креолка с отрезанной грудью,
Она собирает < нрзб.>.
А из вигвама ― ствол пулемета.
«Здесь я защищаю Родину», —
Сказал Витус.
Друзья! Простите его!
Он был ослеплен собственным отражением
В водах Цусимского залива.
На западе пылал синий закат синего солнца,
На востоке пылал зеленый восход зеленого солнца
«Я не боюсь инкассаторов, — продолжал Беринг, —
Моцарт не погиб на дуэли. Это вранье.
Моцарт сгорел в Хиросиме. А я дописывал «Реквием»
И выколол смычком глаз Нельсону.
А тот ошибся в кабельтовых, и поэтому выиграл.
Когда закончится горячая вода в кране,
Выключи свет и больше уже ничего не бойся.
Камеру моих рук похорони кладом
В камере хранения ручной клади».
Беринг вошел в воду и шел, погружаясь всё глубже.
Вышел на другом берегу Мирового океана
И улыбнулся мне. Я махнул ему рукой.
До свидания, Витус Беринг!
Семнадцать минут пятого.
Хочется пива.